Мои мысли...

Речь идёт о его бессмертном афоризме: «Хотели как лучше, получилось как всегда». Причём, можно было бы опереться на чужой негативный опыт, хотя бы тех же США 1917-33 гг., но ведь нет, на грабли надо наступать самостоятельно. Просто появится чёрный рынок посредников по продаже сигарет и водки ушастой мелочи: скажем, пачка «Астры» стоит 25 коп., деть 18 лет даёт посреднику 23 лет от роду 35 коп., и тот покупает для него пачку курева, присваивая сдачу. Аналогично, при цене фуфыря водки в 3 руб.62 коп. она обойдётся мелко-ушастому в 4 руб., а 38 коп. — за услугу.

И что тогда делать контролирующим инстанциям: приставить ментов к каждому человеку 21 года или старше, находящемуся в окрестности винного магазина или табачной лавки? Если даже это получится, это быстро превратится в дополнительную кормушку для ментов, а мелкие как курили и бухали до сих пор, так и продолжат впредь. Надо создавать моду на здоровый образ жизни, тогда мелкие перестанут это делать. Но именно моду, основанную на «потреблятских» идеалах личного успеха, а не очередную духовитую скрепку с патетической болтологией, вызывающую подсознательное отторжение, даже если она имеет вполне рациональную основу, как в данном случае (курить и бухать на самом деле плохо).

Поскольку террористы по формальному статусу являются частными лицами, борьба с террором требует наблюдения за частными лицами с использованием технических средств. И это вызывает возмущение у сторонников охраны частной жизни граждан.

Но тут следует различать добросовестных защитников приватности от защитников интересов террористов, маскирующихся под них (искусству мимикрии и информационной выдачи, подстроенной под ментальность адресата, коллаборанты исламского террора научились на ять, и вовремя выставляют на передний план замоченных тёток и мелочь, которых самих же подставили под удар — раньше с этим сталкивался только Израиль, теперь — и Россия тоже; надо заметить, они гораздо искуснее изобретателей совершенно идиотских баек про распятого «бендеровцами» мальчика — даже пургу нести надобно с должным умением, и на сытные должности в сфере психологической войны следует назначать по уровню компетентности, а не по дружбе или родству). В чём же разница?

На мой взгляд, реальные защитники приватности (а не безнаказанности террористов) должны беспокоиться лишь о том, чтобы информация, собранная в ходе поиска террористов или контрразведывательной деятельности, не использовалась с какой-либо иной целью, кроме борьбы с террором и шпионажем.

Иными словами, должны быть приняты законы, согласно которым подобная информация не может использоваться в уголовном или гражданском судопроизводстве по любым делам, не связанным с террором, вредительством (то есть, тем же террором, но против объектов инфраструктуры) и разведывательной деятельностью.

Допустим, американский или западногерманский КГБ, прослушивая подозреваемого в шпионаже в пользу Северной Кореи, узнал, что он берет откаты по месту работы с поставщиков маринованной редиски в рабочую столовую, ворует кошельки в трамвае или продаёт в розницу кокаин в клубе. Уголовное преступление налицо, но государство не будет вправе начинать какие бы то ни было следственные или оперативные действия по этой информации. Аналогично, если в процессе прослушивания (имеются в виду все каналы связи) выяснилось, что человек изменяет жене или скрывает от неё часть доходов/имущества: эти сведения не должны попасть к его жене или её законным представителям, а даже если попадут, они не будут приняты во внимание судьёй на гражданском процессе.

Аналогично, запретить СМИ (включая сайты) публиковать чью бы то ни было частную переписку, вне зависимости от того, кто поставил информацию — частные хакеры или государственные службы контрразведки и борьбы с террором. Карать подобную огласку неподъёмными штрафами в десятки миллионов долларов в пользу государства (в дополнение к компенсации за моральный ущерб потерпевшему), превышающими возможную выгоду от размещения пикантных сведений.

Сведения, не относящиеся к делам о терроре и шпионаже, полученные как побочный продукт в ходе наблюдения и прослушивания, не должны храниться ни в какой форме и должны быть сразу уничтожены (если наряду с нейтральными или компрометирующими гражданина сведениями в записи не содержатся сведения по оговорённым выше вопросам террора, саботажа или шпионажа).

При таком условии гражданам должно быть всё равно, слушает их чекист или нет: всё равно, если они не шпионы и не террористы, а всего лишь мирные развратники, эти сведения никуда за пределы КГБ не выйдут. Конечно, не слишком приятно знать, что какие-то мелкие грешки известны чекистам, но если из этого не вытекают никакие последствия, даже самые минимальные в виде одноразовой насмешки (типа, реплики наподобие «Мистер Смит, я знаю, что вам нравятся собачки, но всё же заведите свою, а не е**те соседскую болонку по три раза в неделю» с приложением подлинных фоток из личной камеры оного Смита in flagrante с болонкой — при пикировке на форуме по здоровому питанию, где осведомлённый в силу должности по месту службы участник дискуссии забивает оппонента таким запрещённым приёмом), то с этим можно смириться.

Если же человек требует безусловной неприкосновенности личной переписки или длительных судебных процедур для доступа к ней, есть ненулевой шанс, что он просто лукавит — чтобы обезоружить спецслужбы, борющиеся с террором.

К сожалению, за давностью лет народ позабыл всю мерзость эпохи правления аристократов (скажем, если королю не хватало денег на очередной трианончик или побрякушку для жены или фаворитки, просто поднимали акцизы на соль, а не откладывали строительство архитектурного излишества на лучшие времена), а сами гербы больно уж красивые, и эстетика одержала верх над здравым смыслом: здоровая и естественная враждебность простолюдинов в отношении бар рассосалась. Впрочем, настоящие аристократы уже давно не являются врагами буржуазии — она их успешно интегрировала, и за редким исключением, что ни графин или маркизет из Готтентотского (или Гётвэрэнского, фиг его знает, как правильно) альманаха — то член совета директоров какой-нибудь крупной фирмы. то председатель благотворительного общества по охране природы от окружающей среды с шести-семизначным месячным жалованием в гинеях долларах или евро.

От необходимости размахивать мечом на территории современного Израиля для овладения Гробом Господним они избавлены, а титул даёт возможность занимать вкуснейшие синекуры, буржуи, являющиеся настоящими хозяевами тех предприятий, где трудоустроены баре, просто используют их как элемент дизайна интерьера. Этакий вот манифест вольности дворянства, выписанный не Петром III Фёдоровичем (и даже не самозванцем Емелькой Пугачёвым), а творцами великой французской революции. Так что, если кто из настоящих аристократов и играет в реакционный социализм из Манифеста, то исключительно со скуки, либо с кокаинового бодуна.

Место природных графинов и маркизетов на идеологическом поле заняли чумазые косплейщики. И если оригиналы хотя бы понимали, что с красными революционерами в диапазоне от Маркса до батьки Махно им не по пути, то эпигоны-пейнтбольщики полагают, что для того, чтобы числиться левым, достаточно быть настроенным антибуржуазно. Полагают лишь самые глупые из них, не понимающие сути критериев необходимости и достаточности. Умные просто умело притворяются защитниками интересов проклятьем заклеймённых голодных и рабов, усилием воли подавляя отвращение к объектам своего попечения.

Чего они хотят на самом деле, изложено вот здесь. Владелица сетевого маркетингового лохотрона захотела сделаться владычицей морскою и начала с публицистики. Феодализма им хочется, и это впервые проговорено в открытую (после Бердяева, конечно, но кто его помнит?). Общества, в котором каждый сверчок знает свой шесток и не претендует на то, что ему не написано на роду (скажем, родившемуся крестьянином или ремесленником — не фиг лезть в королевские судьи, фельдмаршалы или даже в купечество верхних гильдий).

Ушлые ребятки добились чего-то и хотят этот статус-кво заморозить: ведь в динамичной системе, именуемой капитализмом, состояния не только наживаются, но порой и про**ываются. Куда девались все эти Вандербильты и Карнеги? Нет, их потомки не бедствуют, но среди магнатов уже не числятся, некоторые зарабатывают на жизнь, скажем, написанием сценариев для Голливуда, кому-то из дамочек из этого клана удалось вовремя, когда фамилия Вандербильдтов ещё гремела, выйти замуж за какого-нибудь поиздержавшегося графина или маркизета, и их киндеры имеют доступ к декоративным синекурам. А в фиксированном сословном обществе всё разграничено, и те, кто успели чего-то добиться на стадии его формирования, защищены от конкуренции самой формой общественного порядка.

Но это — верхушка красных консерваторов, которая per se не более красная, чем обычная какашка без крови, просто маскируется. Авторша статейки, на которую я дал ссылку, просто оказалась слишком болтливой. А самыми надёжными рупорами их идей являются красконы — чумазые лошки-реконструкторы, перечитавшие дурной фантастики с пропаданцами и прочей гусиной х*йнёй, которые мечтают о мире, где не будет богатых. Девки стали в последнее время шибко меркантильными, и безлошадные лошки, умученные онанизмом, мечтают,в первую очередь, покончить с золотой молодёжью на «Бентлях», не понимая, что на их место придут потомки графинов и маркизетов и будут точно также уводить из-под носа всё более или менее молодое и е*абельное...

Понятно, что при любой коренной перестройке экономики и политической формы правления в краткосрочной перспективе широким массам становится хуже. Но это «хуже» могло быть не столь плохим, будь сбережения граждан диверсифицированными. Скажем, помимо срочных вкладов и облигаций 3- и 4-процентного займа, можно было бы вкладывать в бумаги с привязкой к индексу инфляции, в деривативы золота и иностранной валюты, в долговые обязательства предприятий (скажем, той же нефтянки), в зарубежные активы.

Тогда потерянными оказались бы не все накопленные за долгую трудовую жизнь деньги, а только их часть. А с учётом того, что какие-то из активов выросли бы в цене, то можно было бы остаться при своих или даже что-то выгадать.

Но вот только в СССР единственными легальными способами накопления сбережений были срочные вклады и облигации, и то, и другое — без привязки к инфляции, соответственно, они сгорели, когда инфляция пошла в гору (я уже не говорю о том, что при обмене денег в 1947 году принудительно спалили всё, что было выше некоторого довольно невысокого потолка).

Воры в законе, крадуны-завмаги, высший бомонд и цеховики советских времён нелегально вкладывались в металлическое золото в изделиях и в ломе, драгоценные камни и наличную валюту и остались в шоколаде в эпоху перемен, но законопослушным гражданам этот путь был закрыт статьёй 88 УК РСФСР с санкцией вплоть до смертной казни с конфискацией имущества. Инвестиции в дефицитные в СССР товары вроде ковров, подписных изданий и хрусталя, популярные у среднего класса, оказались пустышкой. В результате капиталистические реалии большинство граждан встретили, не имея и гроша за душой.

Но вот кто запретил советским гражданам диверсифицировать инвестиции в целях сохранения сбережений? Ельцин? Гайдар с Чубайсом? Собчак с дочкой? Черчилль в 18-м году? Аугусто Пиночет? Или, может, основоположник сионизма Теодор Герцль по наущению лорда Ротшильда? А вот х*юшки. Финансовый рынок, довольно куцый для физических лиц, был полностью уничтожен в СССР со сворачиванием нэпа. Главой правительства на тот момент был А.И.Рыков, потом стал В.М.Молотов, негласным главой партии и государства — И.В.Сталин: официальной должностью в государственной иерархии он обзавёлся лишь после начала войны, сменив Молотова на посту председателя СНК, но по факту был верховным правителем примерно с 1929 года. Вот им-то и надо предъявлять претензии. Пожалуй, Рыкову делать предъявы не стоит, Алексей Иванович был противником резкого сворачивания нэпа, за что его и ушли, а через некоторое время вывели в расход.

Понятно, что даже если бы Сталин не ликвидировал финансовый рынок и не вынудил тем самым всех желающих сделать сбережения класть все яйца в одну корзину, то тем гражданам, которые пропивали больше, чем зарабатывали (или хотя бы столько же), это бы не помогло. Но ведь это было меньшинство...

О недавнем инциденте с родственницей какой-то богатой тётки по фамилии Водяная (не стал гуглить, писали, что манекенщица, ну и фиг с ней). Абстрагируемся от самой Водяной — понятно, что Россия ни на минуту не переставала быть государством с сословным обществом, где то, что положено Юпитеру, не положено быку, нет единых для всех норм положенного и неположенного. Рядовых граждан с подобным взбрыком вышибалы отмудохали бы до полусмерти и сказали бы, что так и было, что они родились с переломом челюсти (рёбер, основания черепа, тазовых костей) или разрывом селезёнки. И хрен чё докажешь, особенно если у хозяина заведения есть ментовская крыша.

Так вот, речь пойдёт о ситуациях, в которых политическая корректность вступает в противоречие со здравым смыслом. Дело в том, что существуют разные формы выраженности различных врождённых нарушений работы межушного ганглия.

Олигофрена с лёгкой формой дебильности, кроме даунов, имеющих характерную внешность, большинство граждан не сможет отличить от нормального (диагноз ставится на основании тестов, отчасти напоминающих IQ) — человек может показаться при общении с ним туповатым, но мало ли тупиц среди клинически здоровых граждан? Только когда выясняется, что он не в состоянии освоить за год программу первого класса, отправляют на тестирование и обнаруживается очень низкая способность к абстрактному мышлению, при вполне неплохом уровне мышления конкретного. Поведение — в тех же пределах, что и у нормальных людей, зависит от темперамента и воспитания.

Чаще всего такие лёгкие дебилы рождаются в семьях синяков, и их родители заслуживают за это преизрядной порки шпицрутенами. Мало того, что сажают свою печёнку, так ещё и мелким мозги посадили с самого рождения. Но работать такие больные могут, не доцентами, конечно, и не инженерами, а подсобными рабочими, уборщиками, в заготовительных цехах заводов, операторами полуавтоматов и т.п. Вероятность дебоша в общественном месте не выше, чем у здоровых (вспомним Кабалова, поставившего на уши целый самолёт, а он не только не дурачок, а даже целый предприниматель, впрочем, в данный момент уже з/к).

Среди расстройств аутистического спектра есть, например, синдром Аспергера. Интеллект полностью сохранный, может быть даже существенно выше среднего (предполагают, что этот синдром был и у Альберта Эйнштейна, чем и объясняются некоторые незначительные странности его поведения), поведение более или менее нормативное. Если кому они и создают проблемы, то только сами себе: не могут вписаться в коллектив, занять там лидирующее или среднее место, и становятся омегами с полпинка. Они, естественно, являются практически нормальными, могут посещать общественные места и учиться в обычных школах (правда, там желательно защищать их от других ребёнков, которые в силу возраста ведут себя подобно стаду обезьян).

Но вот два ролика, где показаны совсем другие аутисты. Зрелище, сразу скажем, весьма тяжёлое.

Нет, я понимаю, что эти мелкие ни в чём не виноваты. Это не распущенность, это болезнь. Их родители иногда виновны (скажем, курили и выпивали во время беременности), а иногда — нет. Но как быть с посторонними лицами?

Вот представьте себе: вы пришли в ресторан поесть, и туда же притопала семейка с подобным ребёнком (а то и молодым взрослым). Сели, заказали, получили заказ, начали есть. И тут у больного что-то щёлкнуло в голове (см. первый ролик, толстый малыш взбесился на ровном месте, его никто не дразнил, и ничто не предвещало беды), и его понесло. Массивная фаянсовая тарелка вместе с содержимым полетела в кого-то. Хорошо, если всё осталось в семье, и она угодила в переносицу кого-то из домочадцев. А если прямо в вашу физиономию, без предварительного уведомления хотя бы в гопнической форме: «Бабки есть? А если найду?», позволяющего хоть как-то подготовиться?

Хрясь — и на ровном месте зарабатываете перелом основания черепа и лишаетесь глаза. И получить, кроме собственной страх**вой компании, не с кого. Это если есть полис, где нет оговорки мельчайшим шрифтом, что травмы, причинённые психически невменяемыми или террористами, покрытию не подлежат.

Тарелкометатель заведомо невменяем и недееспособен, ресторанная обслуга могла не знать, что он болен, а охренительно прогрессивная общественность требует отменить всякие ограничения в отношении подобных больных, так что и с родителей за то, что они потащили своё чудо в общественное место, получишь х**, завёрнутый в газету.

Возьмём более простой случай. Привели тихого имбецила (форма врождённого слабоумия, более тяжёлая, чем дебильность). Он не бесится, его кормят из ложечки, а он что-то довольно мычит. И при этом свободно пердит, по мере потребности. А вы, уважаемые здоровые граждане, нюхайте в своё удовольствие и гадайте, то ли вам foie gras вместо трюфеля приправили какашкой, то ли болванчик за соседним столиком в очередной раз насытил воздух сероводородом и скатолом. Ибо объяснить пердуну, что этого нельзя делать в закрытом помещении помимо сортира, невозможно, слов он не понимает (тут даже битьё не поможет — не поймёт, за что прилетело).

Особо продвинутые «эльфы» желают обучать обладателей лёгкой дебильности (особенно даунят, они обладают незлобивым дружелюбным нравом, посему заслужили любовь богатых филантропов) вместе со здоровыми детьми. А здоровые в чём провинились? Это что, они ему трисомию по 21-й хромосоме спроворили, или всё же родители, решившие размножаться в слишком позднем возрасте (после 35 лет риск трисомии в 700 раз выше, чем если рожают до 25)? Они пришли в школу, чтобы учиться и получить некий объём знаний, позволяющий пристойно устроиться в жизни. Но усвоение этого объёма в те же сроки, в которые это делает здоровый деть — непосильная задача для дауна. И тут есть два варианта: либо учитель станет его игнорировать (при этом пострадает сам даун), либо начнёт преподавать, ориентируясь на его возможности, соответственно, недополучат здоровые мелкие. Может, всё же просто надо улучшить качество обучения в школе для олигофренов и отделить тех же даунов с лёгкой дебильностью от пациентов с выраженной дебильностью на грани имбецильности (по той же причине, по которой самих даунов надо отделять от здоровых)?

Медицина не стоит на месте. Вот уже для людей, лишившихся ноги или обеих ног, сконструировали такие протезы, в которых можно не просто ходить без костылей или трости, но даже бегать и показывать спортивные результаты. Возможно, когда-нибудь изобретут методики генной терапии, которые позволят устранять олигофрению ещё на внутриутробной стадии, чинить генотип так, что родится совершенно здоровый деть. Или препарат, делающий тяжёлых аутистов спокойными и невозмутимыми, как чугунный слиток (впрочем, такие препараты существуют, это — сильные транквилизаторы в высоких дозах, но «гуманисты» против их применения, ибо это-де мешает личностному развитию больных). Вот тогда можно всерьёз заняться их интеграцией в общество здоровых людей, не внося в жизнь последних ад, трэш и угар.

Скорее всего, дотянулся всё же не Сталин, тех, кто хорошо помнят его времена, уже осталось довольно мало, и не все они пребывают в состоянии здравого ума и твёрдой памяти. А, скажем, Брежнев. Я об отношении к такому роду занятий, как торговля.

Люди того поколения, которое застало СССР на протяжении достаточно длительного времени, относятся к торговле и торговцам крайне негативно. Ничего удивительного: в СССР продавцы (и их начальство) воровали, обсчитывали, обвешивали, прятали дефицит и сбывали его из-под прилавка либо «нужным людям» (скажем, портнихе, зубному технику, члену приёмной комиссии вуза, куда будет поступать деть продавца, или косметичке, либо имел место обмен между отраслями торговли: зав. секцией гастронома придержит полукопчёную колбаску для зав. обувного отдела универмага, а та ей отслюнит югославские, а то и финские сапоги по госцене), либо оптом спекулянтам.

Всё это было связано с тем, что тотальный дефицит сделал товарами чёрного рынка то, что в других странах продаётся на белом рынке (Германия 1946 года не в счёт, после того, как на неё за всё хорошее сбросили тротиловый эквивалент 150-200 хиросимских едрён-батонов на протяжении 1940-45 гг., трудно было бы ожидать там изобилия; СССР раскурочили во время войны не в меньшей степени, но к 70-м годам в ФРГ, в отличие от СССР, дефицита товаров не было), чёрный же рынок остаётся для наркотиков, нелегального оружия, детской порнографии и пиратской видео- и программной продукции. А на чёрном рынке закон — тайга, а медведь — прокурор. И нравы соответствующие: чувствовавшие себя хозяевами положения советские продавцы не только на**ывали покупателей, но и хамили им просто виртуозно (вообще, любовь к глуму в той или иной мере присуща всем людям, это наследие иерархического стада первобытных людей и их предков-приматов, но такая одержимость оным, как в СССР, уникальна).

То есть, нелюбовь граждан к представителям советских торговли и общепита была оправданной их поведением. Но такой негатив почему-то распространился с людей на отрасль. Хотя давайте представим себе, что будет, если вдруг исчезнет розничная торговля. Тогда за колбасой придётся ездить на мясокомбинат, за хлебом — на хлебозавод, за овощами — в колхоз, или чё там вместо него после 1.1.1992, а за бытовыми приборами — и вовсе в Китай. Покатушки от одного производства на другое займут все 24 часа, которые есть в сутках, и ни на что другое времени не останется.

Да, основной целью владельцев торговой точки является извлечение прибыли, что ни разу не духовно и не возвышенно. Но ровно ту же цель преследует и владелец производственного или сервисного бизнеса в любой отрасли, от аэрокосмической до говноуборочной. И даже церковь, которой по определению полагается быть духовно-ориентированной, озабочена доходами — иначе не было бы объявлений о том, что свечки, купленные за пределами храма, лишены должной благодати. Апропо, в советское время большинство работников заботила в первую очередь их зарплата и то, что на неё можно купить, а не великие свершения и очередная цацка на спинжак дорогого Леонида Ильича. И это совершенно естественно, СССР не был населён восторженными идиотами.

Род занятий надо оценивать по степени его нужности, а не по тому, что вокруг него наворочали продажные пропагондоны. Или непродажные болваны, которые видят романтику в варке стали или добыче угля, не будучи сами способными отличить конвертерный шлак от автомобильного альтернатора, а шахтную штольню от каталитического крекинга (они, скорее всего, просто незнакомы со всеми четырьмя приведёнными терминами). Тогда как на самом деле все эти три занятия — варка стали, добыча полезных ископаемых и розничная торговля — являются просто общественно полезными, скорее всего, в равной мере. Как-то так.

У Джека Лондона был рассказ «Китаёза», в котором приведён прекрасный пример расизма. Какой-то китаец совершил убийство, французская администрация схватила первого попавшегося китайца из числа кули, работавших на плантации, и отправила его на гильотину. Для них все китайцы были на одно лицо. Какая разница в том, что убил Суй Фуй Чай, а казнили за это Вынь Су Хима: и тот, и другой — всего лишь китаёзы.

Так вот: убийство в Фергюсоне было бы расистским, если бы менты, получив сигнал об ограблении лавочки негром, схватили на улице первого попавшегося негра, а потом пристрелили его за сопротивление властям (в соответствии с правилами открытия огня в данном штате, кстати, в этих правилах обычно нет таких слов, как «белый», «негр» или «китаец»). Но они схватили именно того, который совершил ограбление (а что делать, если он на самом деле оказался негром?), и если бы он не брыкался и не пытался отнять у мента волыну, то был бы живее всех живых по сей день, и через год-другой вышел бы на свободу.

Иными словами, те, кто бунтовали год назад и пытаются повторить это сейчас, протестуют не против расизма. Они пытаются явочным порядком закрепить за собой право на безнаказанность, сделать так, чтобы полиция боялась их арестовывать, когда они что-то этакое отмочат. То есть, добиваются неслыханной привилегии по расовому признаку, что представляет собой именно тот самый расизм, против которого они, якобы, протестуют. И понятное дело, что США не готовы пойти им в этом навстречу. Ни при каком президенте: ни при белом, ни при чёрном, ни при зелёном в оранжевую крапинку.

Не удивлюсь, если за беспорядками стоят спецслужбы недружественных в отношении США стран типа С.Кореи, Ирана, Венесуэлы и т.п. Правда, агентура обычно имеет неплохую квалификацию, поймать её трудно, а доказать — труднее вдвое.

Достаточно типичной является публикация на тематических сайтах или в блогосфере о том, какое интересное детство было у тех, кто были мелкими в 60-70-е годы, когда электроника в быту ограничивалась телевизором и радиоприёмником. Какие чудесные фугасы и ручные гранаты они делали из магния, марганца, церия, глицерина, гексогена и прочих подручных веществ, как радостно гоняли мяч летом, а шайбу зимой, и как плевались жёваной бумагой из трубочек, в том числе и на уроках. И противопоставляют это нынешним ребёнкам, уткнувшимся в смартфоны.

Понятно, что всё хорошо в меру, и уроки всё же должны быть сделаны, но тут можно было бы оценивать ситуацию по конечному результату, а не по пердячему пару и степени фрустрации...

Не пойму, почему в последнее время стало модным пугать окнами Овертона. Нет, я не утверждаю, что такой методики не может быть, потому что не может быть никогда. Скорее всего, она именно что есть.

И она используется для эволюционного, а не революционного развития общества. Отказа от вбитых в голову десятками невежественных, а может, и корыстных, пропагандистов предубеждений и предрассудков. Например, о том, что как бы ни был плох правитель, его власть сакральна по определению. Сейчас в такое в цивилизованном мире верят только фрики, а королей воспринимают в большей степени как символ страны, не как подарок Божий, наделённый от рождения некими волшебными свойствами, позволяющими им править по своему усмотрению, не считаясь с нуждами и желаниями подданных.

Или о том, что Земля круглая и вращается вокруг Солнца. Что водку пьянствовать надо умеренно. Что после посещения сортира надо мыть руки. Что конфликты между частными лицами надо решать путём словесных переговоров или через суд / арбитраж / медиацию (если не удалось договориться самостоятельно), а не мордобоем. Что тётки и ребёнки — это тоже люди, и киздить их со скуки или для выпуска пара низ-зя. Ну, и целую кучу столь же полезных новшеств в жизни общества, которые 200-10,000 лет назад показались бы потрясением основ и жутким святотатством, сейчас являются нормой жизни. Наконец, даже такая мелочь, как то, что онанизм — безвреден и безопасен, так что не надо надевать мальчикам на х** железную деву в облегчённом исполнении.

Окно Овертона — это не более, чем инструмент безболезненного реформирования общества. И главное тут — цели и задачи тех, кто им пользуется. А само по себе оно ни хорошо и ни плохо.