Попав на курорт, советский человек нередко ощущал примерно то же самое, что Ипполит Матвеевич в образцовой столовой «Прага» (с той разницей, что не имел шансов вести в молодости столь же разгульную жизнь, как предводитель уездных команчей). И пускался во все тяжкие. Иногда даже занимался — о ужас! — буржуазным половым сексом, принимая его за идеологически выдержанную рабоче-крестьянскую е*лю (типа, рабочий вдувает колхознице, не сходя с пьедестала на ВДНХ и декламируя в кульминационный момент концовку «Манифеста Коммунистической партии» в подлиннике).