![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
steissdВ Баку когда-то жил крупный предприниматель и филантроп Гаджи Зейналабдин Тагиев. Прожил больше 100 лет, умер уже в советские времена, причем пользовался таким уважением, что даже большевики его не тронули (как представителя крупной буржуазии, т.е., классового врага) и оставили ему один из принадлежавших ему домов в пригороде, где он и доживал свой век.
Тагиев, в отличие от других азербайджанцев, ставших известными ещё до революции (например, генерала Нахичеванского), не был ханом или беком, его родители были бедными и безграмотными, так что если бы он был реакционером и фанатиком, то удивляться было бы нечему – это было бы следствием домашнего воспитания. Подобно Сталину, он был сыном сапожника, в то время, как реакционер Ахмадинеджад – сын кузнеца.
Тем не менее, это – человек, построивший первый театр в мусульманских краях империи (в Средней Азии нерусский театр приходилось создавать искусственно уже в советские времена, силами присланных из центра культуртрегеров), школу для девочек-азербайджанок (школы для других девочек уже были) – сделав ставку на прогрессивную часть духовенства и преодолев сопротивление реакционеров, добился строительства первого водопровода в Баку и поучаствовал в этом деньгами, назначал стипендии студентам, ехавшим получать вполне светское образование в университетах Петербурга, Москвы и Казани и т.п. Т.е., в сущности, способствовал конвергенции европейской и мусульманской цивилизаций.
Имел совершенно европейские, чуть ли не республиканские, представления о лояльности – лояльности нации, а не личности, о чём свидетельствует эпизод его общения с Александром Третьим.
в Баку Тагиева уполномочили приветствовать от имени населения города. Александр III недовольно посмотрел на папаху Тагиева и спросил: «Ты чей подданный?». — «Подданный вашего величества», — зашептал Тагиеву губернатор. Но Гаджи Зейналабдин ответил по своему разумению: «Я подданный Российской империи».
В этом эпизоде губернатор предстаёт законченным урюком, а Гаджи Зейналабдин – прямо-таки французом или американцем, которые не связывают своё гражданство с персоной главы государства.
И при всём при этом он был набожным мусульманином и искал подтверждений правильности своих действий в Коране и в заключениях мусульманских законоучителей.
Так почему же в наши дни мусульманские миллионеры и миллиардеры либо полностью тратят доходы на роскошь и излишества (что есть меньшее зло), либо финансируют проекты совершенно противоположного свойства, направленные на архаизацию общества, а то и вовсе на террор, подобно бин Ладену?
Тагиев, в отличие от других азербайджанцев, ставших известными ещё до революции (например, генерала Нахичеванского), не был ханом или беком, его родители были бедными и безграмотными, так что если бы он был реакционером и фанатиком, то удивляться было бы нечему – это было бы следствием домашнего воспитания. Подобно Сталину, он был сыном сапожника, в то время, как реакционер Ахмадинеджад – сын кузнеца.
Тем не менее, это – человек, построивший первый театр в мусульманских краях империи (в Средней Азии нерусский театр приходилось создавать искусственно уже в советские времена, силами присланных из центра культуртрегеров), школу для девочек-азербайджанок (школы для других девочек уже были) – сделав ставку на прогрессивную часть духовенства и преодолев сопротивление реакционеров, добился строительства первого водопровода в Баку и поучаствовал в этом деньгами, назначал стипендии студентам, ехавшим получать вполне светское образование в университетах Петербурга, Москвы и Казани и т.п. Т.е., в сущности, способствовал конвергенции европейской и мусульманской цивилизаций.
Имел совершенно европейские, чуть ли не республиканские, представления о лояльности – лояльности нации, а не личности, о чём свидетельствует эпизод его общения с Александром Третьим.
в Баку Тагиева уполномочили приветствовать от имени населения города. Александр III недовольно посмотрел на папаху Тагиева и спросил: «Ты чей подданный?». — «Подданный вашего величества», — зашептал Тагиеву губернатор. Но Гаджи Зейналабдин ответил по своему разумению: «Я подданный Российской империи».
В этом эпизоде губернатор предстаёт законченным урюком, а Гаджи Зейналабдин – прямо-таки французом или американцем, которые не связывают своё гражданство с персоной главы государства.
И при всём при этом он был набожным мусульманином и искал подтверждений правильности своих действий в Коране и в заключениях мусульманских законоучителей.
Так почему же в наши дни мусульманские миллионеры и миллиардеры либо полностью тратят доходы на роскошь и излишества (что есть меньшее зло), либо финансируют проекты совершенно противоположного свойства, направленные на архаизацию общества, а то и вовсе на террор, подобно бин Ладену?
