Мои мысли...

СССР и, с недавних пор, РСФСР, изрядно напоминают викторианскую «старую добрую Англию». Нет, не в части освоения Африки и Индии, Крым, хотя и полуостров, но территории и населения там несколько меньше, чем в Индостане. А в вопросах принудительного насаждения приличий в стиле престарелой гувернантки.

Надо заметить, что в той самой высокоморальной Британии времён фрау Виктории (если кто не в курсе, она немка, как и её советская коллега Екатерина Алексеевна (Романова фон Анхальт-Цербст, естественно, а не Фурцева) и по-английски говорила с акцентом, а в стрессовых ситуациях строила фразу на немецкий лад), где мелких ушастиков кормили «бюстом» вместо груди и нельзя было, не прослыв быдлом™, заказать в ресторане куриную ножку, назвав её именно ножкой, процветали все те же виды разврата, которые шокируют критиков «Гейропы».

В закрытых аристократических школах с раздельным обучением воспитанники охотно пердолили друг друга, либо в одностороннем порядке — малышей (примерно то же самое творилось и в Пажеском корпусе в Ленинграде, но по части ханжества СССР времён всех троих Александров и обоих Мыкол существенно отставал от владычицы морей, к этому в те времена относились с юмором («Но Вигель, пощади мой зад!» © А.С.Пушкин), хотя и не одобряли). А за не слишком обременительную для настоящего джентльмена сумму можно было купить в бедных кварталах Лондона 10-12-летнюю целочку прямо у её родителей и, не отходя от кассы, распечатать её. Главным было соблюдение внешних приличий и одиннадцатой заповеди — «не попадайся».

Викторианизация нравов в СССР началась одновременно с индустриализацией и коллективизацией. Видимо, представляла собой элемент культурной революции (такая штука, если кто помнит школьный учебник истории КПСС СССР, имела место быть не только в Китае). Зина-корзина неоднократно писала, что в СССР в эпоху сталинского ампира народу предлагалась дворянская культура. Тут потребно уточнение: дворянская культура в том виде, какой представал при взгляде из лакейской.

Дело в том, что настоящие аристократы нисколько не напоминали гувернантку, боящуюся выйти на улицу, потому что проходящие по ней мужчины под одеждой все голые. Не говоря уже о том, что девственности они лишались лет в 13-14 с дворовой девкой с полного ведома родителей, не докучавших им строгой моралью, матерились они умело и виртуозно. Единственное ограничение — не при дамах и не при простолюдинах. Поэтому лакеи могли и не подозревать, что их барин, он же их светлость князь Батог-Батыев под настроение может перематерить любого извозчика, просто правила комильфо требуют от него материться лишь в дружеской беседе с равными (граф Толстой, пытавшийся отучить подчинённый ему личный состав от ругани, заменяя «*б твою мать» бессмысленным «ерондер пупом», преспокойно употреблял все неподобающие слова во время непринуждённой беседы с другими графьями и графинами в каком-нибудь офицерском собрании). А император Александр Павлович мог подарить Карамзину часы и сказать при этом: «Х*й их в карман».

И борьба за благопристойность порой идёт с большим перехлёстом. Фиг с ним, что заменяют отточиями некоторые места в классических произведениях — от пушкинской эпиграммы на князя Дондукова-Корсакова до есенинского «Сорокоуста» — доходит даже до попыток судить сквернословов, осмелившихся привести слова не для дам и не для лакеев в печатном виде. Говорят, что в том Белграде, который не в Югославии, а в РСФСР, на Северском Донце, неподалёку от УССР, штрафуют даже за устное применение этих словей...

А вот и примеры административного восторга в борьбе за благопристойность, ошибочно принимаемую за нравственность. Виктория умерла в 1903 году, но дело её живёт.

История повторяется, и оба раза как фарс. Так вышло, что лично я не застал тот предмет, который упомянут в антисоветском анекдоте в эпиграфе. Его ввели годом позже, а мы вместо него проходили «Основы советского государства и права». Учебник видел, чуть более, чем на 99 процентов он состоял из пустопорожней болтологии на возвышенные темы (любовь до гробовой доски, верность, участие в домашних работах и воспитании мелочи, внесение вклада в семейный бюджет — но всё это было известно из бытовой морали, особенно в её женском варианте, а воспитанием мелких обычно занимались в первую очередь мамаши и втирали на эту тему, как сугубо заинтересованные лица: втирали, в основном, мужьям, но деть присутствовал в той или иной форме при выяснениях отношений из-за заначки или неосторожного взгляда на фигуристую Клавку), а про то, чем муж и жена занимаются в койке — очень приблизительно, в форме полунамёков, главное, мол, не процесс, а результат, как пел Марк Бернес — «и вершина любви, это чудо великое — дети», а далее про ответственность за то, чтобы воспитать их образцовыми советскими гражданами.

Но это ещё цветочки. Немалая часть советских училок, особенно гуманитарного профиля, обладала талантами анти-Мидаса: превращали в говно всё, к чему прикасались. Поэтому изначально задуманный тягомотным предмет становился ещё тягомотнее, и его все дружно терпеть не могли, единственный плюс — не было ни контрольных, ни экзаменов. И у многих (ну, я всё-таки общался с теми, кто на класс-другой младше, так что мнения слышал) складывалось мнение, что раз условная Кувалда Ломовна на уроке говорит, что правильно так-то и так-то, то на самом деле верно прямо противоположное. Ну, может, и не совсем противоположное — чуйкой мелочь понимала, что «бухать, ширяться и е**ть гусей» как бы не совсем правильно, за такое можно и угодить в те края, где даже летом холодно в пальто, но тот ригоризм, с которым Кувалда вбивает в голову некоторые правила, не мог не вызывать протеста (причём, дело даже не только в возрастном негативизме, на минутку, советским 8-классникам по 14-15 лет, самое время бунтовать — но форма подачи материала, более уместная для преподавания, скажем, Устава Внутренней Службы на КМБ, вызвала бы протест и у взрослых). В общем, ребёнки прошли мимо предмета, а предмет мимо них.

К чему это я? Да к тому, что повторное наступление на те же грабли кому-то кажется шибко привлекательным, однако. Вот, предлагается предмет о ндравственности и целкомудрённости в обязательном порядке в школах вводить. И целевая аудитория — того же возраста, что и в 1978 году. Ню-ню...

Принято идеализировать прежние эпохи. Что, мол, повсюду была сплошная ндравственность и такое благорастворение воздухов, как если бы действовал гигантский кондиционер. На самом же деле из Десяти Заповедей наиболее почитаемой была одиннадцатая — «не попадайся». А б***ство тоже присутствовало, так что можно подумать, что Анатолий Иванов успел написать Аллену Даллесу план, и тот приступил к его реализации (заметим, что его брат по имени Джон Фостер Даллес возглавлял одно время Госдеп, что как бы намекает)...

Вот выдержки из этнографического труда В.Безгина «Крестьянская повседневность (традиции конца XIX – начала ХХ века)», изданного в 2004 году в Тамбове.

На навязывание идеалов монастырской ндравственности (идеальной, то есть, без тайной педерастии) мирянам. Обратим внимание на подчёркнутое под катом — убили не супервайзера производства работ, который был непосредственным эксплуататором, а того, о котором написано под катом.

Так что тем, кто полагает народные массы источником нравственности, стоит призадуматься. Каждый в отдельности взятый охломон, из которых состоит любой народ, не прочь принудить ближнего своего к великой схиме (если только это не его/её любовник/ца), но крайне болезненно реагирует на такой «насильственный постриг» себя, любимого.

Я о проституции. Комильфотным считается мнение, что все проститутки — поголовно жертвы. Типа, соблазнил их жестокий красавец, с тех пор сердце разобрано и собрано так, что остались лишние детали, судьба — копейка, жизнь — индианка (индейка — это не политкорректно, всякие аборигены обеих Америк могут и обидеться). Или её похитил страшный гангстер Бармалей-бобо Хердайпердыев и принудил, если откажется, он разрежет её живьём на кусочки и разбросает по всей Ферганской долине. Или ей надо прокормить слепую мать, парализованного отца и 12 малолетних братиков и сестричек.

Хотя на самом деле, из всех серьёзных писателей на русском языке подлинный типаж проститутки — и то мельком — фигурирует разве что у Куприна: это девицы из дорогого пятирублёвого заведения в «Яме» (кто не читал — почитайте, это классика, полезно для общей культуры и мультуры). И то, поскольку его самого, видимо, плющило и колбасило от несоответствия ситуации стереотипам, то он сделал этих б**дей чюрками нерусскими из немецко-фашистского на тот момент города Риги.

А ларчик открывается достаточно просто. В порядке исключения жертвы коварных Хердайпердыевых существуют, равно, как и Сонечки Мармеладовы и Катюши Солидоловы Масловы. Но большинство — это те, кто не хотят мириться с тем, что у человека со средними способностями достаток тоже средний, а то и ниже — как повезёт. И зарабатывают более выгодным — запреты мешают рынку услуг выйти на насыщение — ремеслом. Вполне сознательно и по доброй воле.